Наконец президент «Жулья» дал отмашку, и мы с ревом и грохотом рванули с парковочной стоянки. Ведущие байки выехали из общего строя на улицу, за ними последовали другие, в реве моторов их «харлеев» слышалась радость и торжество. Но вот шум затих. К тому моменту когда весь боевой порядок вынесся на фривей, миновав несколько кварталов, райдеры растянулись вереницей по двое в ряд на каждой полосе, строго придерживаясь скорости шестидесяти пяти миль в час. Все как один выглядели чрезвычайно суровыми, целеустремленными и решительными; и никаких разговоров, ни единого слова, ни «да», ни «нет».

Итак, на протяжении многих лет они оставались знаменитостями, поведение которых было достойно всяческого порицания, и, естественно, их поход на Бейсс Лейк привлек внимание многочисленных толп напуганных бюргеров по всему пути их следования. В Трейси, городке по 50-й дороге, насчитывающем одиннадцать тысяч жителей, люди выбежали из магазинов, чтобы получше разглядеть процессию. Я покупал пиво в винном магазине с отличным кондиционером, когда «отверженные» объявились в городе. «Господь Наш Всемогущий!» — воскликнул один клерк. Он ринулся к двери, распахнул ее настежь — с улицы ворвался дьявольский шум и волна горячего воздуха. Клерк постоял несколько минут, судорожно вцепившись в руку покупателя, который выскочил следом за ним. Весь центр Трейси будто онемел, слышался лишь рев мотоциклетных моторов. «Отверженные» медленно проехали по главной улице идеальным строем, словно на параде, строго выдерживая дистанцию, молча, с каменными лицами. Затем, на восточной окраине города, они прибавили скорость до шестидесяти пяти и умчались с глаз долой.

В Модесто, по 99-му хайвею штата в Центральной Долине, на тротуарах стояли целые толпы, а на перекрестках в центре города сновали фотографы. Некоторые из этих фотографий позже были переданы по телеграфу Associated Press: прекрасные снимки, День Независимости в Калифорнии, аборигены отправляются в горы, разряженные по последней моде Западного Побережья.

Пока основные группы «отверженных» двигались по направлению к конечному пункту пробега в сиянии лучей соблюдения закона, изредка попадались другие, припозднившиеся и независимые, жаждавшие вписаться в тусовку. Крутизна этих независимых раза в два превосходила крутизну всех остальных. Где-то неподалеку у поворота на Мантеку мимо пронесся квартет «Висельников» из Эль-Серрито. Они материализовались прямо из транспортного потока в зеркале заднего вида моей машины. Я увидел, как они приближаются, прежде чем услышал шум… неожиданно они пристроились прямо за моей машиной, заполняя полный солнечного света мир и тишину утра ревом, заглушившим радио.

Автомобили сворачивали вправо, словно уступали место пожарной машине. Впереди меня ехал многоместный фургон с несколькими детьми. Они возбужденно показывали пальцами на проносящееся мимо хулиганье: мотоциклисты неслись совсем рядом, достаточно высунуть руку из окна — и можно к ним прикоснуться. Общий поток машин сбавил скорость; байки промчались так быстро, что кое-кто подумал, что над ними прожужжал невысоко летевший кукурузник. Но это взволновало всех лишь на какую-то долю секунды. Внезапное появление «отверженных» нервирует людей потому, что им кажется, что эти сорви-головы грубо вторгаются в их собственный мирок.

Центральная Долина — пышущая здоровьем, богатая фермерская земля. Вдоль дороги — намалеванные от руки щиты, рекламирующие свежее зерно, яблоки и томаты, выставленные на продажу в деревянных киосках; в полях медленно двигались трактора, и их водители закрывались от солнца желтыми зонтиками, прикрепленными над сиденьем. Эта благостная атмосфера гармонировала и с самолетом, опыляющим поля, и с лошадями, и со стадами коров. Но отнюдь не с мотоциклистами-outlaws: они смотрелись здесь точно так же, как «Черные Мусульмане» на ярмарке в штате Джорджия. И трудно было смириться с видом этих изгоев салонного общества большого города, этих неприкаянных, свободно летящих по стране Нормана Рокуэлла. Это выглядело нагло, дерзко и противоестественно.

11

Ангелы Ада, собравшись группой, очень часто нарочно косят под дурачков, но отказать им в сообразительности и смекалке невозможно, а их любовь путешествовать большими компаниями не имеет ничего общего с шоу-бизнесом и абсолютно с ним не связана. Она никоим образом не порождена различными извращениями и дефектами, которыми так изобилует их собирательный образ. Конечно, все эти факторы играют определенную роль, но основным движущим моментом в их действиях является все-таки прагматизм.

«Если хочешь, чтобы легавые оставили тебя в покое, ты должен поразить чем-нибудь их до глубины души, — объясняет Баргер. — Если мы собираем тусовку, в которой меньше пятнадцати байков, они всегда наедут на нас. Но если нас будет сотня-другая, они окружат нас своим чертовым эскортом и выкажут нам даже некоторое уважение. Легавые ничем не отличаются от других: им нужно именно такое количество неприятностей, с которым они, по их мнению, могут справиться. Но не больше».

Эти слова не были пустым звуком для Бейсс Лейк, уже принимавшего в 1963 году один из пробегов Ангелов, когда в результате была осквернена местная церковь. Из-за этого ущерба, нанесенного общине в прошлом, вкупе с боязнью, что это место потеряет всякую привлекательность для туристов, административные власти округа Мадера решили сразиться с Ангелами Ада с помощью новой военной хитрости. Окружной прокурор Эверетт Л.Коффи сварганил документ под названием «Приказ о сдерживании», чтобы раз и навсегда отвадить «отверженных» подальше от округа Мадера. По крайней мере, основная идея документа была таковой.

Где-то около полудня окончательно стало ясно, благодаря многочисленным радиопредупреждениям, что несколько банд Ангелов Ада и в самом деле направляются к Бейсс Лейк. А пока поступали и другие сообщения из общин Северной и Южной Калифорнии, по-прежнему «готовящихся отразить вторжение». Так случилось потому, что различные представители прессы сумели убедить друг друга в реальном существовании от пятисот до тысячи Ангелов Ада. И, когда всего лишь двести байкеров показались на дороге к Бейсс Лейк газетно-журнальные корреспонденты и полиция были свято уверены, что остальные зададут жару где-нибудь в другом месте. Стоило полудюжине Ангелов из Фриско появиться в округе Мэрин, как они были немедленно окружены помощниками шерифа, посчитавшими, что эти райдеры являются только авангардом целой армии, которая уже на подходе… Так outlaws и продолжали свой путь с почетным сопровождением. (Печальная истина состоит в том, что Френчи и несколько его соратников по «Бокс Шопу» отказались от участия в основном пробеге и, желая избежать неприятностей, решили сами по себе устроить тихий и мирный уик-энд. Как выяснилось, с ними обошлись более жестоко, чем если бы они оказались в Бейсс Лейк.)

Если бы Ангелам и требовались веские аргументы в поддержку их политики под лозунгом «Сила — в единстве», то они сполна получили их Четвертого Июля. Те, кто двинулся в пробег, оказались единственными «отверженными», на которых не наехал паровой каток Закона. За несколькими отколовшимися группами, отправившимися справлять праздник по своей собственной программе, полицейские шли буквально по пятам и штрафовали их на всем пути. Кроме того, при строгом подсчете явившихся на сбор Ангелов Ада, оказалось, что их не наберется и трехсот человек. И это — считая все основные клубы! Остается только догадываться, где именно другие семь сотен outlaws справляли праздник; если Мистер Линч и знал об этом, то он все равно помалкивал. <Мистер Линч решительно отказался говорить об Ангелах Ада. Предмет разговора, похоже, привел его в замешательство. Его поведение как Генерального прокурора наиболее густонаселенного штата страны — живое подтверждение теории, что молчание — золото. Губернатор Браун — его хороший друг и благодетель.>